Тени не гасят солнца
Грех отупляет. Грех ожесточает. Грех сжигает совесть и чувство меры, уничтожая то тонкое, что есть в человеке. Бывает, наоборот выводит тонкость и трепетность за грань (все так же – нет меры), превращая в извращение. Тогда, глядя на человека, понимаешь – какой это мог быть гигант мысли, искусства! И это только то, что видно на поверхности, даже сейчас. Но загублено грехом, завалено прахом – похотью, гордостью, тщеславием…
На днях читал дневник одной девушки, даже девочки. Когда прочитал жизненный контекст, поразился – она еще в школе учится! Фразы, темы размышления, выкладываемые демотиваторы – от всего этого веет уже устоявшейся и оформившейся жесткой системы ценностей, нравственной и этической. С этой девочкой уже ничего не сделать, не перевоспитать, не объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо (я не мню себя учителем добра и зла, я говорю про тех, кто Господом к этому призван). Конечно, Господь может сотворить чудо, но это будет именно чудо, вопреки тому, что уже сложилось раньше, чудо, помимо на среды и общества. И резюмировать это нечем, кроме как «это ужасно, но сейчас это норма, это далеко не худший случай». Увы нам.
Конечно, писать что-то легче после молитвы. Мысли становятся легче, в мире появляется система, гибкая, но четкая структура. Мир становится просто шире, горизонт мысли убегает вдаль. Но трагикомедия моей жизни такова, что время на молитву обычно находится только перед падением на подушку, и хорошо бы что-то написать, пока голова легка, но – спать-спать-спать! – и пропадают ненаписанные главы. Сажусь днем, пробую что-то написать, но не идет, не пишется, не заставить себя, а если и заставить, то «когда вы думаете через силу, у вашей мысли болят зубы» (с) не-скажу-кто. А заставить себя встать на молитву днем, даже если есть время – о, как это тяжело! Иначе, кроме как подвигом это не назовешь.
На днях читал дневник одной девушки, даже девочки. Когда прочитал жизненный контекст, поразился – она еще в школе учится! Фразы, темы размышления, выкладываемые демотиваторы – от всего этого веет уже устоявшейся и оформившейся жесткой системы ценностей, нравственной и этической. С этой девочкой уже ничего не сделать, не перевоспитать, не объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо (я не мню себя учителем добра и зла, я говорю про тех, кто Господом к этому призван). Конечно, Господь может сотворить чудо, но это будет именно чудо, вопреки тому, что уже сложилось раньше, чудо, помимо на среды и общества. И резюмировать это нечем, кроме как «это ужасно, но сейчас это норма, это далеко не худший случай». Увы нам.
Конечно, писать что-то легче после молитвы. Мысли становятся легче, в мире появляется система, гибкая, но четкая структура. Мир становится просто шире, горизонт мысли убегает вдаль. Но трагикомедия моей жизни такова, что время на молитву обычно находится только перед падением на подушку, и хорошо бы что-то написать, пока голова легка, но – спать-спать-спать! – и пропадают ненаписанные главы. Сажусь днем, пробую что-то написать, но не идет, не пишется, не заставить себя, а если и заставить, то «когда вы думаете через силу, у вашей мысли болят зубы» (с) не-скажу-кто. А заставить себя встать на молитву днем, даже если есть время – о, как это тяжело! Иначе, кроме как подвигом это не назовешь.
